Стояли солнечные майские дни. Впереди было целое лето. Хотелось жить. Ему было 51, ей 26.

     Он сидел на ступеньках возле двери своей квартиры и курил, когда они вышли. Ее муж нес малыша, она выкатывала большую сумку на колесиках. Вызвали лифт. Ну, вот, уезжаем. – сказала она бодрым голосом. Хотя для "бодрого" этот голос был слишком тихим и потому казался немного грустным. Счастливо вам! – ответил он, - Жалко, что уезжаете. Хорошие соседи были. Пришел лифт. Первым вошел муж. Она, входя, обернулась и ему в этот момент показалось, что в ее глазах стоят слезы. И взгляд был какой-то жалкий, забитый. Он растерялся и только чуть заметно кивнул ей. Было слышно, как там, на первом этаже, они выходили, как зазвенел домофон на открывающейся двери подъезда. Затем тишина... Но через минуту дверь снова открылась и послышался дробный стук шагов. Явно поднималась женщина. Они встретились взглядами, когда ее голова показалась из-за лестничного проема. Он встал. - Я, тут, забыла... Она стояла лицом к нему, но смотрела куда-то вниз, под ноги. - Хорошо, что ты вернулась. Мы как-то неправильно попрощались. Слишком быстро. Он пытался шутить, но ничего не выходило. Потом взял ее за плечи, поцеловал в щеку. - Вот, теперь все нормально! Он лгал. Нормально вовсе не было. Они стояли и молчали. Он обнял ее. Притянул к себе... Он не помнил, как встретились их губы. Страсть, накопленная нами за несколько лет, которые они знали друг друга, вдруг выплеснулась наружу, будто лава из проснувшегося вулкана. Кружилась голова, дико билось сердце... Это длилось секунды. Они всего лишь целовались. Наконец, она оттолкнула его. Посмотрела с нескрываемой обидой: - Ну, где вы были раньше? Где вы были?! Почему...!

     ...Он хорошо помнил тот день, когда забегал к ней за мелочью на метро. Несколько месяцев назад она родила сына. Он спал в кроватке. Она занималась по хозяйству. На ней была короткая широкая рубашка не по размеру, с широким горлом. Она покраснела, засуетилась. - Я с-сейчас. Здесь где-то должны деньги лежать. Прихожая была маленькая, поэтому они стояли вплотную друг к другу. И когда она нагнулась открыть тумбочку, у него перехватило дыхание. Под рубашкой у нее ничего не было. Было бы неверно сказать, что он лишился дара речи. Впрочем, бормотание тоже вряд ли можно назвать разговором. Он что-то отвечал ей, запинаясь, пока она копалась в шуфлядках. О чем она спрашивала,  он никогда уже не вспомнит. Скорее, что-нибудь дежурное – про погоду, например. Здесь нет. – удивилась она, – Пойду на кухне поищу. На кухне она долго открывала-закрывала настенные шкафы, потом перешла в комнату. Проснулся и заплакал ребенок. Он взял его на руки. Она продолжала искать, принимая при этом такие немыслимые позы, что... "А ведь она ждет чего-то, она хочет меня!" - он почувствовал это всем своим существом: по ее суетливости, по тому, как долго она искала мелочь по всей квартире, по выражению лица, отрывистому разговору, наконец, по набухшим соскам такой прекрасной до умопомрачения груди... Нет, это невозможно описать. Как ни напиши, все будет выглядеть пошло. Это надо прочувствовать. Великое женское соблазнение.

     Она давно ему нравилась, но он и думать не смел о какой бы то ни было близости с этим юным созданием. У нее не только была очень красивая фигура. У нее к тому же был очень добрый характер. Готовность всегда поговорить, понять тебя. Она приглашала меня несколько раз на кофе. Они говорили с ней на разные темы, бывало, довольно откровенные. Он как-то спросил, как она относится к тому, когда женщина младше мужчины лет на двадцать, причем, женатого мужчины. То, что она ответила, его слегка шокировало, но и немного  обрадовало: - Ну и что. Главное, чтобы жена не знала. Она произнесла это таким простым обыденным тоном, словно это было в порядке вещей.

     Они с мужем снимали квартиру – довольно дорогое удовольствие. Муж работал в какой-то крупной частной торговой фирме, ездил по командировкам надолго, бывало, на две-три недели. Не знаю, может, ей просто не хватало мужской ласки. Ему хотелось верить в другое, более светлое чувство, о котором мечтает, как он думал, каждый мужчина в его возрасте – еще раз пережить, переболеть, перестрадать то, ради чего, казалось бы, мы и родились на этой земле.

     Он все же ушел. Деньги, наконец-то, нашлись. А он действительно очень торопился – надо было помочь другу в одном деле. Как ему не хотелось уходить, но и остаться я боялся, хоть и мечтал об этом.

     Семья – есть семья. Тем более молодая. Разрушить ее означало бы нанести непоправимый вред всем ее членам. Он хорошо это понимал и решил ничего не предпринимать. Все было, как и раньше: "- Здравствуй", "- Здрасьте", "- Погода хорошая", "- Все дорого"... и т.д. Думал, что привыкнет, выдержит...

     Не выдержал.

     Незадолго до ее отъезда он завалился к ней пьяный и потребовал кофе. Она не прогнала его. Молча, проводила на кухню, вскипятила воду, сделала кофе, присела в сторонке так же, молча, поджав губы, переминая пальцы... Она была РАЗОЧАРОВАНА! К своему ужасу, он заметил это и моментально протрезвел. Быстро допил кофе, извинился и ушел. Нет, не ушел, а сбежал. Как же ему было стыдно! Как ему было стыдно потом! Каким же он выглядел идиотом тогда. После этого случая он больше не мог смотреть ей в глаза. Стал избегать. И вот, она уезжает...

     Стояли солнечные майские дни. Хотелось жить. ему было 51, ей 26... Он не сказал ей "Прощай". Он сказал "До свидания". Она часто заморгала и побежала вниз.

     Больше он ее не видел.

18.06.2011г.