Так. О чем это я хотел рассказать? Проклятый склероз! Нет, не склероз, конечно. Просто я с детства немного не такой, как все. Читали "Жил человек рассеянный на улице Бассейной"? Это про меня. Проклятые мысли, цепкие, как репейник, хватаются за любое слово, прочитано оно или услышано где-то мимоходом, размножаясь в геометрической прогрессии и унося далеко от сути прочитанного или сказанного кем-то. В детстве мама заставляла меня читать вслух заданные на дом рассказы. Я десятки раз перечитывал текст (иногда на пол странички) и с ужасом убеждался, что не помню ни слова. Первое же предложение рождало в голове какие-то фантастические ассоциации. Я читал одно, а думал уже совершенно о другом. Видно, мой мозг никак не был связан с речевым аппаратом и со зрением. Информация передавалась от глаз в рот, минуя извилины, напрямую. Матери очень быстро надоели бессмысленные занятия, и она отошла от дел, предоставив мне самому осваивать тонкости классической литературы. Я снова начал читать "про себя". Как ни странно, но так я все таки запоминал немного лучше. Видно голос, звучавший во мне при чтении, заглушал последнюю возможность осмыслить прочитанное. Парадокс. Я и сейчас не понимаю, как мои друзья могли утверждать, что, только читая вслух, можно все хорошо запомнить.

     Способность думать о чем угодно, а не о том, что вроде бы должно волновать меня сию минуту, с годами превратилась в мой бич. "Химическая реакция", происходившая с размещаемыми в моей голове-колбе главами из учебников, представляла собой необратимый процесс. Я хорошо запоминал ассоциации, вызванные текстом и начисто забывал сам текст. Результатом этой, "стабильной" в кавычках, мозговой деятельности стала крайняя неуспеваемость в школе практически по всем устным предметам. Да, странно, но единственными предметами, дававшимися мне без особого труда, были математика и русский язык. Но и здесь были свои нюансы.  Часто я не помнил формулы в математике, зато отлично знал, какую из них применить. К счастью, нам разрешали использовать справочники, поэтому эта проблема решалась сама собой. В русском языке я плохо знал правила, но благодаря тому, что бесконечно много читал, слова постепенно отпечатывались на моей коре довольно четко и надолго. А знаки препинания я уже расставлял исходя из чистой логики.

     Да, но рассказать-то я хотел совсем о другом…

     Я уже говорил, что когда-то очень много читал. С детства, как только я научился осиливать первые слоги, а потом и слова, я доставал родителей криками радости от нового прочитанного в газете слова. С тех пор я не расставался с книжкой ни на один день. Жаль, что за количество прочитанных книг не давали наград. В восьмом классе у меня была бы уже одна. Однажды, придя в библиотеку за очередной порцией чтива, библиотекарша сообщила мне, что за прошедший год я прочитал гораздо больше, чем кто-либо из нашей школы. Естественно, я страшно гордился этим фактом, но в душе понимал всю бессмысленность этой похвалы. Спроси меня, например, что я прочитал в этом году, даже месяце, и я не нашел бы что ответить. Содержание книги тут же улетучивалось, как только я перелистывал последнюю страницу. Впоследствии, если кому-то из друзей и знакомых хотелось услышать мое мнение о той или иной книге, я только и мог сказать: хорошая, плохая, так себе... Это сейчас я начинаю понимать, что такое ассоциативное мышление. Название книги вызывало во мне некие ранее изведанные чувства, связанные с ним. Я не помнил содержания, но помнил суть. Была, правда, одна книга, которую я очень долго помнил во всех подробностях. Алексей Толстой "Петр Первый" - моя самая любимая книга в жизни. Я прочитал ее девять раз. И сейчас помню, как в ту же минуту начал ее заново, едва закончив читать впервые. Мне тогда было 16-17 лет. Чуть больше сорока лет назад...

     То же самое, кстати, относилось и к фильмам, но немного в меньшей степени. Лишь книга дает всю полноту воображения. У тебя есть текст перед глазами, все остальное дорисовывает мозг. В кино изображение освобождает часть мозга, отвечающую за объемность восприятия, а значит, высвобождается место для памяти. Своеобразный компьютер.

     Я забыл уже в каком году прочитал последнюю книгу. Я давно понял, что для меня (именно для меня) это самое бесполезное занятие. Сейчас век интернета, век тотальной информации. Правдивой, ложной - не важно. Важно то, что человек, постепенно освобождаясь от книг, даже от учебников, в любой момент может пополнить нехватку знаний, нажав пару кнопок клавиатуры. Он усвоит ее, если надо, использует и... забудет. Наверное, это правильно, ведь, информация в наш век сиюминутна.

     Так все же о чем я хотел рассказать?

     Интернет? Ах, да. Интернет... С некоторых пор, вообще-то, довольно с давних, сравнительно, я пишу стихи, размещаю их во всемирной сети, их читают, высказывают мнения. Я тоже знакомлюсь с чужими стихами или рассказами, и тоже оставляю под ними какие-то комментарии. Некоторые знакомые иногда просят меня дать оценку какому-нибудь длиннющему произведению, но что я могу о них сказать. Нет, я честно и не раз пытался усвоить то, что они мне предлагали. Я чувствовал - это что-то стоящее, но объективную оценку так и не мог дать, ввиду того, что не дочитывал ничего до конца. Я пытался объяснить причину, но они почему-то мало верят и больше обижаются. Им меня не понять и это бывает обидно. Я не подаю вида и отшучиваюсь хорошо всем известной фразой:

     Чукча не читатель, чукча писатель...

12.09.2015г. Минск, база одного СУ